Рубрика «95-ый День Р…». Выпуск 32.
В преддверии Дня матери мы побывали в гостях у ветерана труда, старейшей участницы художественной самодеятельности Дворца культуры им. Артема Валентины Ивановны Ивкиной.
Живая, с великолепным чувством юмора, с ясной памятью и огромным жизненным опытом за плечами, она через 3 дня после нашего визита встретила в кругу родных и близких свой 85-ый день рождения…Тембр ее голоса, по сей день чистый и мелодичный, завораживал в течение всего разговора…
Таланты были видны с детства…
Валентина Ивановна появилась на свет в семье военного на Дальнем Востоке в ноябре 1935 года. До 6 лет вместе с семьей ей пришлось покочевать по военным гарнизонам. А потом грянула Великая Отечественная…
– Папа в первый день войны ушел на фронт, но его контузило, и он больше не воевал, учил солдат. И нас, детей (а нас уже трое было у родителей), бывало, помню, выведет на плац, где солдаты занимались, и вместе с ними все учит маршировать. Помню, как сейчас, командовал нам: «ножку тяни, ножку тяни»… Сейчас посмотрю по телевизору, как ходят солдаты на парадах и т.д., ножку вытягивают… Так вот нас также отец учил, – вспоминает она о своем детстве.
Уже тогда, в юном возрасте, у девочки проявились способности к пению. Как она сама призналась с улыбкой, ей очень повезло родиться в семье певунов: и бабушка, и мама очень красиво пели, и у отца был красивый голос, очень уж он любил затягивать при случае песню «Шумел камыш».
А вот «коронкой» Валентины стала песня «Синий платочек». Первыми ее слушателями стали раненные бойцы в эвакогоспиталях…
– Мне 7 лет исполнилось в 1942 году, я тогда пошла в школу. А раз в школу пошла, нас в госпитали водили. И до сих пор этот запах госпитальный помню… сладковатый запах йода… Я даже как-то уже взрослой в санатории отдыхала, а там же во время войны был госпиталь, и вот иду мимо здания, где он располагался, и мне кажется, что пахнет вот этим… Там, перед ранеными бойцами, был мой дебют, я им «Синий платочек» пела… Мелодия мне сильно нравилась, слова-то я еще не понимала тогда, может быть, маленькая была, а мелодия – она сильно к сердцу прилегла… Тогда еще слова у песни были немного другие, я исполняла тот вариант. Нас очень хорошо принимали: кто конфетку даст, кто – сахарок, кто – печенюшку… Тоже, конечно, понятно, что сладости были за счастье, кормили-то… Сами понимаете, война… Нам в подарок шапочки какие-то из подручного материала сделали больные солдаты… тюбетейки назывались. Ну, я вообще много песен военных знала… Сейчас уже, конечно, забываю, но кое-что помню до сих пор, как вспомню, так пою, песни же хорошие были, очень хорошие… «На позиции девушка провожала бойца…», «Когда я уходил в поход в далекие края…» и многие другие. Помню, во время войны заберемся на сопки, их на дальневосточных просторах много, и песню громко все буквально орем: «Дорогая моя столица, золотая моя Москва…» А я заводила была, всех заставлю, все громко поем… Зимой ли, летом ли, вот, пели.., – делится рассказчица.
Это произведение прошло с ней по жизни. Даже став взрослой, выступая вместе с хором русской песни Дворца культуры им. Артема на сцене ДК, на других площадках города и даже далеко за его пределами, она с завидным постоянством исполняла песню, и всегда ее выступление находило горячий отклик зрителей. В Прокопьевск семья Валентины Ивановны переехала в 1950-ом году.
– Отца демобилизовали в звании капитана. Приказ был Сталина: тех офицеров, кто не имел высшего образования, а училище только было, – демобилизовать. И в Прокопьевске тоже я все время, каждый праздник значимый всегда пела «Синий платочек».
Из заметки В. Смирновой «В ногу со временем», посвященной празднику в честь 50-летия ДК (1983 г.): «ДК им. Артема стал любимым местом сбора молодежи. Здесь было многолюдно всегда, даже в самые тяжелые годы – военные. В глубоком тылу война давала себя знать не только лишениями и голодом, но и эвакуированными сюда госпиталями, где артемовцы дали бессчетное количество концертов для раненых. И когда на сцене появилась Валентина Ивановна Ивкина, чтобы спеть любимый когда-то бойцами «Синий платочек», аплодисменты этой старейшей участнице художественной самодеятельности зрители адресовали особенно тепло и признательно».
Еще одним талантом Валентины Ивкиной стало шитье. Она нигде не училась этому специально, но, по какому-то внутреннему чутью, всегда легко и быстро обшивала себя, своих дочерей, а внучатам шила наряды для игрушек…
– Мы с Людмилой Гурченко одного года, только она 12 ноября родилась, а я – 16-го, – делится Валентина Ивановна. – Мне всегда нравилось, как она одевается. Как увижу по телевизору ее новый наряд, ночь подумаю, что да как, представлю, утром встану, тут же раскрою из ситца и быстро сошью… А вечером уже иду на танцы в новом платьице, практически точь-в-точь как у известной артистки…
Творческая жизнь во Дворце культуры
Впервые во Дворце культуры им. Артема Валентина Ивановна появилась в сентябре 1969 г., в самом расцвете сил. За 4 десятилетия, что она провела в этих стенах, было много всяких событий. За эти годы в хоре сменилось 4 хормейстера, Дворцом культуры успели поруководить 5 директоров, но со всеми уживалась хорошо. Народная песня и коллектив стали для нее отдушиной, помогали по жизни: вместе преодолевали разные житейские сложности, вместе радовались творческим и иным успехам…
Из статьи Н. Засадной «ДК им. Артема: от истоков до наших дней» («Шахтерская правда», № 31, от 24.03.2016 г.): «Я пришла работать в «Артем» в 1969 году, – поделилась воспоминаниями старейший работник Дворца Валентина Ивкина, – и сорок лет пела в хоре. В 1992 году Виктор Иконников взял меня костюмером. Стирала, гладила костюмы артистам, любила свою работу. Помню, к нам приехал Штоколов, он ходил за кулисами, распевался так, что слышно было в каждом закутке. Акустика в «Артеме», как ни в одном другом клубе, солисты пели без микрофонов. А я ему брюки гладила, о чем с гордостью рассказывала. Перед 8 Марта выступала с концертом Екатерина Шаврина. Я зашла к ней в гримерку, чтобы поздравить любимую артистку с женским днем. Она тоже тепло поздравила меня и подписала на память открытку, которую храню по сей день. В 2009 году распрощалась с хором, но продолжаю петь песни нашего репертуара: «По диким степям Забайкалья», «Семеновна», «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». Бывало, хор как запоет «Ермака», стоишь на сцене, и волосы на голове ходят, такая мощь! У нас был большой мужской коллектив, хормейстер Иван Догаев сам аккомпанировал на баяне. В 1973 году пришел молодой музыкант Анатолий Буренков, который стал руководителем хора. ездил в Москву за песнями из репертуара хора им. Пятницкого, сам раскладывал по нотам, по голосам. Хор русской песни Дворца культуры им. Артема везде принимали на бис. В 1974 году ездили в Польшу, в 82-м – в Венгрию. Мы обедали в ресторане да как запоем: «Дунай-Дунай, а ну узнай…». Стал собираться народ, слушали и подпевали, нас встречали с открытой душой…». По словам Валентины Ивановны, поляки ей во время поездок за рубеж почему-то не очень понравились, а вот венгры напомнили русских – тоже люди с открытой душой, откровенные…
В нашей беседе она рассказала:
– Я уже на пенсии была, когда Анатолий Буренков, руководитель хора, сказал мне: «Что ты просто так уже столько лет в хор ходишь, иди работать к нам, костюмер нужен». Я и согласилась… И очень полюбила эту профессию. У меня порядок всегда был идеальный, все часто отмечали, что пока я костюмером работала, вообще все отлично было. Я никого не заставляла ни пол мыть в костюмерных, ничего, сама все делала. Всегда все в чистоте держала, костюмы все были чистые, отглаженные… Где-то лет 10 я отработала в этой должности, и петь, конечно, продолжала…
Наталья Николаевна Кузнецова, сотрудник Дворца культуры им. Артема, солистка хора русской песни, отзывается: «Знаю Валентину Ивановну очень-очень давно, хоть она меня и старше на много лет, я ее очень люблю и считаю, что она для меня как подруга и «мамочка». Такие люди, как Валентина Ивановна, – это эксклюзивные люди, это я всегда всем говорю, от души, таких людей очень мало на свете. Добрый, отзывчивый человек, она всем желает только добра. И я хочу, чтобы таких людей как можно больше в жизни было!»
Еще один сотрудник ДК, Нина Михайловна Гафнер, которая также знает Валентину Ивановну Ивкину много лет: «Мы очень все ее любили и мамочкой звали, даже если и сами уже взрослыми были, близкими ей по возрасту. На каждом концерте практически, в котором она участвовала, мы всегда просили ее петь песню «Дочери-дочери»… И рыдали под нее всем залом…».
Главное слово – мама…
В семье родителей Валентины Ивановны вместе с ней было семеро детей…
– Я, конечно, жалею, что сама только двоих родила, но как-то больше не пришлось…, – сетует она, говоря о себе. Но тут же улыбается – Но я не жалуюсь, у меня 2 замечательные дочери, Ирина и Галина, 2 внука, 2 внучки, 3 правнука…
Рассказывает о них с большой теплотой и неподдельной искренностью в голосе и с любовью в глазах.
– Какая она мама?! Она очень добрая, она всегда к нам относилась и относится до сих пор … она всегда видит в нас только положительные черты, отрицательных черт в нас для нее просто не существует, – улыбается дочь Ирина.
Обе улыбчивые, они рассказывают наперебой истории: одна, дочка, – из своего детства, а вторая, мама, – из молодости.
– С детьми своими, например, я иногда так делала: зимой они одеваются в уличную одежду, и я тоже с ними. И айда по стайкам, по крышам лазить: прыгали в снег, тогда сугробы были, ух, какие… Я тоже молодая была еще, дурная, наверное… (смеется). Помню, один раз, когда лет по 9-10 девчонкам было, ушли они кататься на горку на Комсомольской, еще 2-х подружек с собой взяли… И «пропали» на этой горке аж до часу ночи… Я дома с ума схожу, все соседи уже не знают, где их искать… А они катаются себе и катаются, уже никого нет, а им-то здорово, никто не мешает, а время что – не знают же, не понимают еще… Пошла я почему-то одна их искать: думаю, пойду вот сейчас прямо в город, может, найдутся… Да на горке-то их и увидела, к счастью. Домой прибежали, я за ремень схватилась, ну, вроде как, отлупить хотела…
– А я сестре говорю, – продолжает Ирина, – Галь, плачь громче, она нас бить не будет тогда… Мама, вроде, нас шлепнула по разу по мягкому месту, а штаны-то там – ледышки настоящие, мы, конечно, ничего толком и не почувствовали. Зато орали, как будто нам больно, но это один единственный раз так случилось, что мама за ремень взялась.
– Ну да, – теперь уже смеется Валентина Ивановна. – Я их вроде и ремнем отшлепать хочу, а реву сама, мне жалко их, думаю про себя: я бы и сама так тоже могла, ну, дети же, они забыли, время какое, им там хорошо, прекрасно… А когда в школе учились – каждый год им костюмы шила, тогда же не продавали ничего… А я что-то придумаю сама, ситцу наберу и что-нибудь сварганю… Красиво получалось, опрятно и свеженько… Мне не приходилось за моих девчонок краснеть, учились они хорошо, – вспоминает наша героиня с блеском в глазах.
Любовь к музыке передались от нее и дальше, дочерям и внукам. Ни один семейный праздник, ни одно застолье без песен у них не обходится…
– Дочка Ира маленькая еще была, так вот как только сядет за стол кушать, сразу начинает пальцами по столу, как на пианино, стучать. Я ее пытаюсь приструнить, а она успокоится на минутку, и снова за свое… Мама, говорит, ну запиши меня в музыкальную игру… Я ей серьезно так отвечаю, мол, ты знаешь, как трудно учиться музыке. А она все одно – хочу да хочу. Ну, раз ты так хочешь, я запишу, – отвечаю ей. И ведь записали мы… Но долго пианино в дом не покупали, жили скромно, не до того было, она все там занималась, где училась… А потом руководитель спросил, почему не покупаем инструмент. Я засомневалась, мол, будет ли толк с нее… А он убедил, что будет… И мы купили в кредит пианино прямо с базы, упакованное даже привезли, и пригласили настройщика… Он тогда похвалил, что очень хороший инструмент купили… Стала дочь взрослой, выучилась, музыкальным работником в детском саду долго работала. Еще помню, внучка маленькая была, Танечка, сижу, значит, с ней и запела: «Миленький ты мой, возьми меня с собой…». Она сидит, уставилась на меня… Спела я, а она – баба, еще спей… Не спой, а спей… Я еще спела с начала до конца: по-моему, раза 3 я ей так пела, она все слушала… Потом дочь Ирина рассказывает: «захожу в группу из детского сада ее забирать, а Танечка сидит и воспитательнице эту песню поет, точнее, они вдвоем сидят и поют эту песню, Таня запевает, а воспитатель подхватывает…». В итоге Танюша тоже на пианино, что мы дочери брали, играть училась, а теперь этот инструмент стоит в музыкальной школе, где она работает, в Терентьевске, она туда увезла…».
Какой должна быть современная семья, современная женщина?! Над этим вопросом, заданным в конце беседы, Валентина Ивановна долго не задумывалась…
– Семья, конечно, должна быть большая, дружная, когда внуки называют «бабуленька», вот это семья… Я ценю то, что мои внучата меня обожают до сих пор, хотя уже и выросли, и до сих пор называют именно «бабуленька»…
А женщина должна быть всегда обязательно веселой. И чтобы все могла прощать всем… И ко всем людям надо относиться с душой, плохие или какие, любить надо всех… Мне кажется, я в «Артеме» во всех была влюблена, все хорошие были, от директоров и до техничек. Главное – прощать всем все, обиду не держать в душе вообще, надо забывать все плохое, надо только хорошее вспоминать… Женщины, в мое время рожденные, – у нас всегда все хорошо, никто не плачет, не жалуется на трудности… Сейчас мне уже 85 лет… Каждое утро я просыпаюсь и говорю: «слава Богу, я проснулась, я живу…». В другой раз что-то на душе становится не очень как-то… Тогда я вспоминаю хоровые песни и пою, до сих пор люблю все русские народные песни…
